Возникновение будущего

Попробуем обсудить более интересные варианты постиндустриального мира. Идут большие дискуссии: мы еще только к нему подбираемся или мы в нем уже находимся? Вопрос терминологический. Понятно, что этот мир опирается на развитую стандартизованную индустриальную инфраструктуру, и базовой ценностью в нем будет структурированная информация. Как мне представляется. Мы находимся только на ранних этапах постиндустриализма, потому что формальное наличие экономики услуг мне кажется очень условным маркером. Например, реализация постиндустриального информационного мира связана с таким понятием, как аннотированная реальность. Что это значит? Уже сейчас Google демонстрирует нам очки со встроенным экраном, и в недалеком будущем эти очки будут не просто нам что-то показывать, а давать подробную аннотированную справку по тем объектам, которые попадают в наше поле зрения.

кадр из презентации лекции «Возникновение будущего» Сергея Боровикова

Что это значит практически? Глядя на человека, мы получим данные его открытого досье, глядя на уходящий вдаль автобус, мы узнаем его маршрут, заполняемость, график. Специалист-автослесарь, глядя на гайку, узнает, с каким усилием ее надо затягивать, из какого места ее выкрутили и куда ее надо вкрутить. Полицейский, глядя на вашу машину, получит по номеру досье ваших нарушений. Врач, посмотрев на вас, получит автоматический доступ с комментариями к вашей истории болезни. То есть такого рода аннотация пока вынесена в отдельный компьютер, в Google, в историю болезни, но это вот будущее. Всем ли оно понравится, не знаю. Но что делать, будущее не всегда комфортно. Соответственно, основные специальности в этом информационном мире будут связаны с переработкой информации и ее структурированием – будут «библиотекари», которые хранят информацию, модераторы, которые организуют ее движение и коммуникацию, и сталкеры, которые ищут новую информацию, выходят за пределы известного в информационном пространстве. И основным противоречием этого мира будет, конечно, жесткое информационное неравенство. Причем оно будет как мягко структурированное, в зависимости от кода доступа в ваших очках, так и жестко структурированное. Если вы человек из третьего мира, то даже если эти очки вам доступны, вы не умеете ими пользоваться. Такая постиндустриальная версия мира.

Следующая версия, которая, по нашей оценке, идет за постиндустриальной, это когнитивный мир. Тут приведем стихи Брюсова: «Я устал от светов электрических, от глухих гудков автомобилей; сердце жаждет снова слов магических, радостных легенд и скорбных былей». Люди устали от техносферы и хотят как-то от нее изолироваться. Фактически это возврат к архаичному миру, магическому, но на совершенно новом техническом уровне. Этот этап развития подразумевает целенаправленное программирование представлений человека о мире. На самом деле это и так сейчас происходит: ребенок в процессе социализации сложным образом программируется, обучается воспринимать стол столом, стул стулом, маму мамой, машину бибикой. Просто это длится лет семь. Технологии – среднего будущего, конечно, не ближайшего, от пятидесяти до ста лет по моим оценкам – позволят упаковывать короткий курс обучения. Может быть – в часы. Может быть, в минуты, и это будет вообще незаметно для человека. Как это будет технически, не очень понимаю, но такого рода мир будет, конечно, крайне уязвим. Принципиально изменить структуру восприятия сможет сбой в компьютерной программе. Фактически это некая «Антиматрица». То есть «Матрица» виртуализовала реальный мир в одну сторону, а это виртуализация реального мира в другую сторону. Это матрица, вывернутая внутрь сознания человека. Для этого не нужен внешний компьютер, для этого нужен программированный мозг. К счастью, это будет нескоро.

Вернемся чуть назад, обсудим будущее глобализации. Это такой распространенный спор: была глобализации или нет, кончилась она или нет. С нашей точки зрения, глобализация была и находится в стадии завершения. То есть она в общем завершилась, но какие-то территории могут быть еще не включены в глобальный мир, и будет еще несколько попыток их включения, но после этого их обнесут забором и объявят заповедниками. В этом смысле можно считать, что она завершилась, никуда мы от нее не денемся. Но развитие на этом не остановится, мир будет меняться, и будет меняться, видимо, следующим образом. Движение денег, логистика материальных объектов, коммуникация вплоть до компьютерного перевода, торговля как обеспечение финансовых транзакций товарными потоками будут базовыми, стандартизованными. Ну примерно как сейчас водопровод. То есть смысл инфраструктуры будет в ее тотальности и стандартизации. А дальше на этой инфраструктуре будут возникать новые феномены, как на базе водопровода возникают фонтаны. Как на электрическом кабеле могут сидеть не просто лампочки, а цветомузыка. При этом инфраструктура никуда не девается, она важна, ее воспроизводят, за нарушение стандартов инфраструктуры будут жестокие наказания – как сейчас за нарушение чистоты в электрической сети просто отключается подстанция и привет автоматическим выключателям, уже никто спорить не будет.

И на этой базе разовьется новая регионализация – причем в буквальном смысле новая, это не возвращение старых регионов, а возникновение регионов на новых основаниях. В основном, конечно, субкультурных. То есть субкультурные сообщества буду претендовать на некий региональный статус. Причем эти регионы, конечно, не будут в современном смысле связанными территориями. Современный регион – это общая граница. А тут будут разбросанные островки, связанные коммуникационными инфраструктурами. Но при этом они будут иметь все свойства связанного региона. Такие сообщества будут легко проникать через границы и уходить из-под любых юрисдикций, роль государства будет слабеть, в классическом нашем понимании национального государства.

кадр из презентации лекции «Возникновение будущего» Сергея Боровикова

И будут явно востребованы корпоративные государства. Поначалу в таком клубном смысле. Платя взносы, квазиналоги, я получаю некий набор сервисов от этого государства. Платное гражданство. Это одна линия формирования квазигосударств – снизу. Исторический пример – мафиозный клан: некая своя субкультура, где свой закон, свои правила и обычаи, туда просто войти, но оттуда непросто выйти. Это такой исторический прототип. Там будут понятные процедуры откупа от гражданства, изъятие гражданства за различные нарушения. А с другой стороны, корпоративные государства будут расти сверху – это доращивание транснациональных корпораций до каких-то таких полуфункциональных систем. Поскольку классические государства ослабеют, часть их функций просто вынуждены взять крупные игроки.

Так, «Газпром» уже свою армию давно формирует. И не только «Газпром», мир в Ираке последние лет пять поддерживает уже не армия, а частные военные структуры. Силовой элемент наиболее нагляден. Кроме него много чего еще будет, и корпоративное соцобеспечение давно существует, например, хотя раньше социальное обеспечение было государственным. На этом фоне крайне вероятно развитие, скажем так, частных микрофинансов, основанных на современных системах криптографии. Потому что современная криптография, в общем-то, технически давно позволяет сделать электронный переводной вексель, авторизованный электронной же подписью. При этом для обеспечения его оборота не нужна репрессивная система государства; достаточно центра, который подтверждает эту электронную подпись. Такого рода системы технически возможны, но крайне не одобряются современными государственными структурами. На распространение ряда криптографических систем наложен строгий административный запрет, но, учитывая, что государства потихонечку теряют свою силу, этот запрет достаточно скоро, я думаю, будет преодолен, и частные микрофинансы с возможностью любого субъекта имитировать свои обязательства и давать их в широкий оборот будут, к этому надо морально готовиться.

Следующий момент – это фрактальные границы. Я уже упоминал, что границы перестанут быть полносвязными, что смогут возникать самые разнообразные конфигурации. Вплоть до того, что разные квартиры в одном доме смогут быть территорией различных государств и иметь различный правовой статус со всеми связанными с этим последствиями. Ну, квартиры – это такой предельный случай, но до микрорайонов точно дойдет.

Следующая глобальная инфраструктура – это управляемый хаос. Для обеспечения точек бифуркации их будут насаживать целенаправленно и организованно, создавая такие зоны, когда нужно измениться. Чтобы не ждать, пока ситуация созреет сама, а провести некие хаотические такие вещи. Прототипы уже есть – например, сюжет с озоновой дырой. Чтоб поменять тип холодильных установок, убрать фреоны из массового оборота и соответствующего производства, был организован сложный сюжет, который ввел мир в состояние явно выраженного неравновесия. А кто сейчас помнит об озоновой дыре?

Еще одна важная вещь – это кризис семьи и личности. Дело в том, что традиционно, в древние времена, с которых мы начинали, семья была большой, родоплеменного типа. Потом она была просто большой, патриархальная многопоколенческая семья. Для индустриального общества характерна нуклеарная семья, которая сейчас переживает глубочайший кризис. Это показывает вся социология. Сейчас мы подходим к моменту индивидуализации. Что будет дальше?

кадр из презентации лекции «Возникновение будущего» Сергея Боровикова

Скорее всего, будет две версии развития. Первая – появятся коллективные личности. То есть мир будет слишком сложным для того, чтобы один человек мог целостно, функционально его воспринимать и тем более в нем действовать. То есть личность будет коллективной. Минимальной единицей действия будет коллектив – ну, временные творческие коллективы мы и теперь знаем. То есть вот такого типа организованность. Авторские, имущественные права, право подписывать договоры будет коллективным. На самом деле, исторически это довольно распространенное явление. Например, князь с дружиной на Руси: часто дружинники подписывали договор вместе с князем, то есть он был первым среди равных. Ответственность была коллективной.

Вторая версия развития – появление композитной личности. Сейчас уже есть некие намеки на возможность управляемого расщепления атомарной личности. Современные психотехнологии к этому уже подошли, и если раньше психоанализ занимался удержанием целого, пытался сшить и убрать противоречия внутри одной психики, одной личности, то, условно говоря, шизоанализ должен эти противоречия организовывать и управлять ими. Что это нам дает? Управляемый конфликт субличностей внутри одного человека, конечно, дает высочайшую креативность. Исторически известно, что креативные люди часто были, так сказать, не от мира сего, со странностями. Я вам скажу больше: герои античной мифологии тоже были такими, им полагалась периодически вести себя неадекватно, это было их свойством.

кадр из презентации лекции «Возникновение будущего» Сергея Боровикова

Креативность сейчас востребованная и актуальная вещь, и в этом плане цельная спокойная личность никому не нужна. Нужен пассионарный креативный человек, он будет востребован. Следующий сильный ход – кооперация субличностей. Если мы научим этих субличностей организовывать внутри одной психики сложную коллективную работу, многопозиционную, это позволит собрать сложный разноплановый коллектив в одном человеке. Это будет крайне востребованный специалист. Организовать конструктивную работу субличностей может быть непросто, но будущее всегда устроено сложно. Соответственно, такой человек будет крайне адаптивен – поскольку внутри него будет целый коллектив, он всегда сумеет подстроиться под внешние обстоятельства.

Еще одно очень любопытное последствие таких технологий – это возможность изоляции определенных субличностей, которая приводит к феноменальным способам экстремального выживания. Я с изумлением прочитал книжку бывшего главного психиатра Крымской областной больницы – он издал книжку про будущее в бреду своих пациентов, а поскольку я будущим профессионально интересуюсь, мне удалось ее выловить. Психиатр приводит примеры из своей практики. Больной Х с целью установить контакт с космической энергией вскрыл трансформаторную будку и лег голым животом на шины высокого напряжения. В результате электрического разряда его отбросило в сторону, была сожжена брюшная стенка. Он собрал вывалившиеся внутренности, завязал их рубашкой и дошел до ближайшей больницы, где обратился за медицинской помощью. Понятно, что ни один человек в нерасщепленном сознании в таком состоянии никуда бы не дошел. Это не единичный случай. Пациент Y тренировался силой мысли останавливать поезда. В какой-то момент его сбил поезд, и ему отрезало ноги. Он триста метров полз до ближайшей платформы, где попросил оказать ему медицинскую помощь. Почему он при этом не истек кровью, современная медицина ответить не может. В глубинах психики есть механизмы, которые от нас заблокированы, но вот еще чуть-чуть – и мы сможем до них добраться.

И последнее, о чем хочется сказать в связи с будущим, – это пангеном. Пока это достаточно маргинальная теория, но постепенно она укрепляет свои позиции. Что это вообще такое? В последние лет двадцать обнаружен механизм горизонтального переноса генетического материала информации. Грубо говоря, потребляя пищу, мы не только расщепляем ее до аминокислот, жиров и углеводов, но и частично усваиваем содержащуюся в ней информацию. И например, запускаем синтез нужных белков, необходимых ферментов для правильно расщепления и утилизации. Это один механизм.

кадр из презентации лекции «Возникновение будущего» Сергея Боровикова

Второй механизм связан с тем, что, например, при оплодотворении вирусные агенты привносят достаточно большое количество изменений в геном высших организмов. Почему это происходит, зачем, не очень понятно, но это известный механизм. Более того, известно, что при вынашивании плода человека часть клеток из организма ребенка отделяется от плода, проходит через плацентарный барьер, с этими клетками что-то происходит в организме матери, а потом они проникают обратно через плацентарный барьер и участвуют в формировании плода. Такого рода механизмы пока не очень понятны, но они в общем тотальны. Наш обмен генетическим материалом с внешней средой, вирусный и бактериальный, колоссален. Это огромные потоки информации. Зачем они идут, кто их формирует, как они управляются? Но выводы из того, что такая система существует, уже можно сделать. И эти выводы следующие: в биосфере существует масса невидимых нам сложных обратных связей. И можно предположить, что человек способен вызвать острую аллергическую реакцию этой системы. То есть вокруг нас, условно говоря, крутятся гигантские шестеренки, а мы их как бы не видим и периодически суем в эти шестеренки руки, ноги, головы и прочие конечности.

Чисто практически это дает очень интересные объяснения, например, роста онкологических заболеваний. Один из тех, кто эту теорию развивает, профессиональный врач, завкафедры микробиологии, говорит примерно следующее. Почему возникают раковые опухоли? Потому что в естественном состоянии организм передает в природную среду достаточно много генетического материала. В современной городской среде эти каналы купированы. И если есть какая-то нужная информация, которая не может достучаться до внешнего мира, запускаются процессы ее форсированного выделения путем того, что плодятся опухоли. Косвенно это позволяет делать вывод о том, что наша эволюция, которую мы считаем случайной, спонтанной, в общем не совсем случайна, потому что эти вирусные агенты при модификации плода, при оплодотворении по меньшей мере отсеивают фатальные мутации. Есть же глобальная проблема теории эволюции. Согласно этой теории фатальных мутаций, которые приводят к заведомо нежизнеспособным потомкам, должно быть много больше, чем конструктивных мутаций. Почему мы не наблюдает огромного количества неудачных мутантов, современная наука слабо объясняет. Но пангеном позволяет ввести некое такое понимание, что есть регулирующий механизм, и заведомо фатальные мутации просто отсеиваются специальным фильтром на уровне вирусных агентов.

Здесь мысль немного останавливается, поскольку если эволюция у нас управляема, то человек, мягко говоря, не является ее венцом творения, так как он результат управляемой из вне эволюции. Зачем человек создан? Кто его создал? Мы возвращаемся к концепции Творца с большой буквы – но не в религиозном дискурсе. Речь теперь о том, что мы живем внутри какого-то гигантского информационного механизма и зачем-то в нем созданы. Зачем? Есть разные гипотезы, самая оптимистичная из них – чтобы запустить в космос новые споры жизни. Жизнь ведь, по одной из теорий, пришла к нам из космоса, и человек нужен, чтоб засевать космос и дальше. Такое спорообразование. Это оптимистичная теория. А про пессимизм, пожалуй, не буду.